В годы войны метрополитен, служивший бомбоубежищем, внес огромный вклад в спасение москвичей от вражеских атак. Сегодня о подвигах фронтовиков и тружеников тыла мы можем слышать из первых уст.
УТОЧНИТЬ
Юлия Ивановна Кувшинова, ветеран труда, бывший главный поездной диспетчер службы движения Московского метрополитена Войну я встретила на Смоленщине, в деревне у бабушки. В июле нас оттуда родители вывезли в военной машине, под бомбами. Хорошо помню, как прятались в метро на время бомбежек. Тогда не во всех подвалах домов можно было организовать укрытие, потому что они были заняты углем. После окончания отопительного сезона его начинали завозить впрок, и большинство подвалов домов оказались заняты. Пошли налеты — и каждый вечер в восемь часов метрополитеновцы останавливали движение и принимали людей. На старых станциях не было эскалаторов — только лестницы, причем часто крутые: самая неудобная лестница была на станции «Красносельская». И вот женщиныдежурные по этим ступеням практически на себе тащили тех, кто не мог передвигаться сам (а обратно, утром, по тем же лесенкам — наверх!). Старых, раненых, с детьми — всех их устраивали на платформах и в средних залах. Для больных расставляли раскладушки — четыре палки, а между ними полотно. Их тоже делали сотрудники. На части станций оставляли поезда — тогда они были коротенькие, по четыре вагона. Люди в них спали на полу и на лавочках. Здоровых людей укрывали в тоннелях, предварительно накрыв полы настилами. На пути спускались по сходням — работники метро вставали по бокам и подавали руки укрывающимся. Поезда пускали около 7–8 утра, когда все «посетители» уже были наверху. Работники ходили по тоннелям и проверяли, чтобы нигде никто не уснул, не заблудился, после чего докладывали поездному диспетчеру. И только тогда на контактный рельс подавали напряжение. Интервалы были большие — пассажиров-то стало немного, Москва опустела. Смены у сотрудников были — первая с 8 утра и до 8 вечера, а вторая с 8 вечера до 8 утра. Как раз к открытию метро люди собирались, чтобы ехать на предприятия, а после своих смен приходили в укрытия. В метро огромное количество работы, требующей особой технической подготовки. Всем мужчинам, выполнявшим такую работу, выдали «бронь» — освобождение от призыва в армию. Но многие, имея на руках эту «бронь», все равно записывались в ряды добровольцев, пряча свои бумажки. А замены-то не было! Это были ценные кадры, их, между прочим, до войны учили не кто иные, как немцы, ведь именно с их участием проектировалась первая линия метро. В конечном итоге руководство забило тревогу, и комиссариат стал уже как следует проверять документы новобранцев. А машинисты все равно были в основном женщины — это потом их стали увольнять, потому что работа
тяжелая, с ночными сменами. Тогда, в войну, о таком просто не думали. В торцах станций при входе в метро тоже стояли женщины-милиционеры: заменившие мужчин, они учились пользоваться оружием. Войну мы с семьей пережидали дома, в Бауманском районе Москвы. Там находится школа, которая носит имя Пушкина, потому что на ее месте якобы раньше стоял домик няни поэта. В этой школе во время войны располагались мастерские, где мальчики — вчерашние ученики — чинили военную обувь, а девочки штопали одежду. Мне и моим сверстникам тогда было лет по 12. Зарплату, конечно же, нам не платили, зато вместо продуктовой и хлебной карточки иждивенца всем давали карточку служащего, по которой еды полагалось побольше. Когда сегодня я говорю внукам, что нам, маленьким служащим мастерской, ежедневно выдавали 400 граммов хлеба, они удивляются: «Бабушка, как же ты за один день могла съесть столько хлеба?» Так ведь ничего, кроме хлеба, не было! До сих пор отмечаю, что большинство моих сверстников едят жадно, как будто впрок наедаются.
ФАКТЫ
Около 3000 деревянных кроватей для укрывавшихся под землей москвичей смастерили сотрудники метро за годы войны
2800 работников Московского метрополитена участвовали в боевых действиях на фронтах Великой Отечественной войны
7 новых станций метро было введено в эксплуатацию за годы войны
Около четверти работников метро были призваны в Красную армию, многие ушли в народное ополчение, часть сопровождала эвакуированные вагоны и оборудование в Среднюю Азию
Коллектив метро наряду со всеми советскими людьми трудился в ремонтных мастерских, выполняя оборонные спецзаказы, строил оборонные рубежи, собирал средства, которые пошли на сборку легендарного бронепоезда «Московский метрополитен». Около четверти работников метро были призваны в Красную армию, многие ушли в народное ополчение, часть сопровождала эвакуированные вагоны и оборудование в среднеазиатский Андижан.
ВТОРОЙ СПИКЕР
Такое не забывается «Огнедышащая термичка, грохочущий, визжащий, стучащий механический цех, а на ящиках у станков стоят дети. Деловые, сосредоточенные лица не по-детски суровы. Дети делают мины. Идет война жестокая, кровопролитная. Она взяла все, и их отцов тоже. В цехе мало взрослых. Мужчины и женщины на самых тяжелых работах. Мастера и наладчики не смогли в короткий срок посвятить этих 14–15-летних мальчишек и девчонок в таинства профессии токарей, фрезеровщиков, сварщиков и прочих специальностей по металлообработке. Эти юные, еще ошеломленные необычностью окружающего рабочие были живыми автоматами по управлению холодными и мертвыми без них машинами. Они не знали не только своей профессии, но и того, что делают большое дело для нашей общей победы. В это время существовал неписаный, но суровый закон: если твой сменщик не вышел на работу — должен остаться на вторую смену, так как конвейер остановить нельзя. Оставались, работали, и темпы были такими же высокими…» Из письма работника механических мастерских метрополитена в годы ВОВ тов. Бодровой
ТРЕТИЙ СПИКЕР
Фундамент будущего После войны Москва стремительно оживала, сбрасывая с себя пепел бомбежек, оцепенение и страх перед налетами, тревогу за будущее. Нормализации ритма жизни во многом способствовало метро, сотрудники которого не просто быстро привели в порядок платформы и перегоны, а с новыми силами приступили к обеспечению работы новых станций — свежих памятников закончившейся войны. Впервые послевоенные годы метрополитен принял на работу многих фронтовиков, для которых эта служба стала возможностью найти себя: привыкшие за годы войны к дисциплине, форме, погонам и продовольственному обеспечению, здесь они чувствовали себя в своей тарелке. На инженерные должности, такие как дежурный по станции и начальник станции, брали только офицеров, а большинство простых солдат приходили учиться на машинистов. Работа эта была одной из самых престижных и высокооплачиваемых, а сотрудники метрополитена становились для остальных горожан олицетворением прогресса, хорошей жизни. Метро вновь сияло красками, и жизнь Москвы разворачивалась в мирное русло. «После войны страна стремительно обновлялась — и на нас, детей военных лет, возлагались большие надежды, — рассказывает почетный работник метрополитена, бывший начальник службы СЦБ и связи Николай Михайлович Новиков. — Трудности послевоенной жизни заставили меня покинуть деревню и уехать в столицу. Москва мне была известна только по рассказам, а тут я увидел все наяву. Трудно пе
редать то впечатление, которое на меня произвел Московский метрополитен. Когда пассажиры спускались под землю, они видели машинистов в белых перчатках и красивых девушек в красных фуражках. А в торце каждой станции стоял милиционер в белой форме. Как только я это увидел, мне сразу же захотелось трудиться именно там. Первое впечатление живо до сих пор! Когда я начинал работать, метрополитен был совсем молодой и трудилась в нем в основном молодежь: многим было по 18–20 лет. На работу мы шли как на праздник. Мы знакомились, дружили, женились». Московский метрополитен и сегодня остается гарантом стабильности, ведь каждый день, независимо ни от каких внешних событий, десятки тысяч работников обеспечивают быстрое и надежное передвижение жителям столицы. По словам машинис та электродепо «Планерное» Максима Рублева, его должность неизменно вызывает интерес и уважение у собеседников: «Стоит мне упомянуть в компании, что я работаю машинистом метро, на меня обрушивается град вопросов: трудно ли управлять поездом? а в темноте, в кабине спать не хочется? а прокатить можешь? На все эти забавные вопросы стараюсь ответить: это работа. Может быть и не самая обычная, но работа. Местами тяжелая, и не столько физически, сколько психологически, ведь всегда есть ответственность за людей, которые за твоей спиной спят, читают, сидят в интернете, флиртуют. Просто живут. Тут уж нет времени ни на скуку, ни на сон. Ответственность для нас далеко не последнее слово. Да, у нас тяжелая работа, но при этом хорошая премия, увеличенный отпуск и, самое главное, у нас замечательный коллектив, есть чувство локтя. Спасибо и руководству, которое старается поддерживать нас. У нас отличный тренажерный зал, хорошее футбольное поле, замечательная баня, где можно после работы расслабиться. В штате работает психолог и психо физиолог, к которым всегда можно при йти с своими проблемами, и они помогут в их решении. Благодаря профсоюзу коллеги ездят в санатории по путевкам отдохнуть, поправить здоровье. А недавно у моего друга в семье случилась беда — выплатили материальную помощь. Кто-то скажет, что это мелочи, но это показатель отношения к сотрудникам. Я с удовольствием, пользуясь случаем, хочу поздравить уже ставший родным метрополитен с 80-летием!»
По материалам газеты "Моё метро".
